Коллективизация, Голодомор... Зачем оно надо?

Форум » История 1934-1945 в Европе (в т.ч. проблема "июня 1941") » Коллективизация, Голодомор... Зачем оно надо? » Ответить

Коллективизация, Голодомор... Зачем оно надо?

Путник: Судя по тому, как в соседней теме разговор пошел об Великом Сталинском переломе, решил завести отдельную тему, посвященную только этому вопросу.

Ответов - 31, стр: 1 2 All

Литовец: Коллективизация нужна, чтобы государство могло брать из деревни хлеб даром и везти его на экспорт, это крепостное право в 20 в. глодомор- побочное явление коллективизации

Путник: Литовец пишет: Коллективизация нужна, чтобы государство могло брать из деревни хлеб даром и везти его на экспорт, это крепостное право в 20 в. глодомор- побочное явление коллективизации ЗХР пишет: он исходил из того, что к 1926 году "запад" развивался невиданными темпами, переживал т.н. "экономический бум", в то время как в Советской Республике была разруха и в промышленности и на транспорте (в деревне был голод до 1925 г., а в 1926, кстате, уже был хороший урожай) в связи с этим была необходимость не только восстановления указанных отраслей , но и проведения индустриализации страны... всё это требовало значительных средств, которые можно было получить на мировом рынке в обмен на хлеб, лес и сырье но поскольку товарищь Сталин был фанатиком-большевиком, в голове которого ничего кроме мировой революции не было, то для реализации этой идеи требовалось ускоренная индустриализация и как следствие форсированная коллективизация. Судя по цитатам, коллеги не совсем понимают в чем тут дело. Попробую внести ясность. Да! Возвращаясь к нашим баранам, т.е. к годовщине Голодомора и всей суете, затеяной нашим самым главным, замечу, что это классический пример того, что "застав дурня Богу молитися, він і лоба поб'є". (Сам я узнал о Голодоморе еще в советские времена, мне тогда девятый год шел. Должен сказать, что такое не для детской психики, своему ребенку, хоть ей уже 15-й год пошел, прокрутить видеозапись воспоминаний своих родственников не решаюсь.) У нас это дело представляли, как исключительно людоедскими наклонностями товарища Сталина и К. Мол, решил извести на корню украинский народ! В результате возник перекос - ответственность возлагается на Россию (в умах большинства). Но не был товарищ Сталин маньяком и параноиком, хотя людоедом был. И все его действия подчинены железной логике, в т.ч. и в вопросе Голодомора. Попробую объяснить.

SergO: Путник пишет: Попробую объяснить. Да нет особого смысла объяснить еще раз. У Суворова об этом достаточно хорошо написано.

Путник: Для этого вспомним фразу Ленина о том, что "в будущей войне победит тот, у кого ... ЛУЧШИЕ МАШИНЫ". Само собой, машины эти - военные. А в селах и деревнях машины не построишь, город нужен. И кадры, что могут этими машиными управлять, подготовить можно только в городе. А что было у коммунистов после Гражданской войны? Разруха, более того, народ ломанулся из городов в села, там прокормиться было легче. И в перспективе никакая индустрия по производству боевой техники не просматривалася даже отделенно. А ждать комммунисты не могли, Запад уходил все дальше и дальше и мотыгами (хотя красные кхмеры и пытались) его не одолеть. Такие вот пироги с котятами. А в России (Российской империи), кроме того, так сложилось, что большинство народу жило в селе. И сложилось так не потому, что в РИ дураки жили, а в силу исторических и природных условий. Почему? Ответ простой - общинное земледелие. Индивидуально-общественное пользование землей. Т.е. земля принадлежала общине, а пользовались землей индивидуально. И не было резону вкладывать в эту землю труд и средства. Ибо неизвесно, достанется ли тебе на следующий год обработанный тобой участок. О, как! В результате земля истощалась и еле-еле могла прокормить самого крестьянина. А тут еще и природные условия, не Франция, одним словом, или Африка, где круглый год тепло и дожди идут регулярно. А у российского крестьянина то засуха, то заморозки. До сих пор с этой природой бьется, бедолага! Даже коммунсты не смогли коренным образом что-либо исправить! В среднем получалось, что одного горожанина могли прокормить три-четыре крестьянина. Тут не до жиру. Про Мировою революцию можно было только мечтать. А также и про Великую Россию. Недаром Столыпин так хотел эту общину изничтожить, да не дали, врезали по нему с двух сторон. И надо было коммунистам эту проблему решать. Быстро и решительно!

Путник: Исправить положение с продовольственным снабжением города и армии могло только машинное сельское хозяйство. На проклятом Западе уже тогда ОДИН крестьянин мог прокормить двух-трех, а в США четыре-пять горожан. А города - это промышленность, это наука, это образование молодежи. И тут коммунистам ничего не светило, ибо управлять (т.е заставить что-либо делать) людей можно двумя способами - кнутом и пряником. С пряником у коммунистов не могло получиться в принципе, оставался кнут. Вот потому и приняли решение о коллективизации, а поскольку народ в колхозы не шел, применили кнут - сначала раскулачивание, а потом и Голодомор. Но Голодомор преследовал и другую цель - выжать молодежь из сел в города. Был в свое время рассказик про это. Уж не помню название, суть - смычка села и города. Два брата - один в селе, середняк, другой в городе, на заводе вкалывает. Тот, который крестьянин, был шибко против городских и сына городом страшал, а тот все в город рвался. На фоне этого и разворачивается действие. Я подзабыл, как там сюжет развивался, но что-то нехорошее стряслось с крестьянином. И вот возвращется как-то весной с поля этот крестьянин и отправляет сына в город. Действие, кстати, в наших крях проходило.

Закорецкий: ...Но возможно, мы сильно увлеклись и на самом деле ситуация обеспечении трудящихся товарами на самом деле была вполне достаточной? Можно ли где-то почитать более «развернутые» воспоминания свидетеля? Оказывается, есть такие. Собственно говоря, были разные. Но когда в Интернете я заказал поиск по фразе «ТАУ», то нашел большой файл http://tomskhistory.lib.tomsk.ru/files2/628.pdf с текстом книги полковника в отставке Льва Николаевича Иванова – коренного Томича. Он родился 18 января 1920 г в деревне Батурина Томской области. В 1925 г. его отец, сельский кузнец, продал хозяйство и переехал в Томск. Там и прошло детство и юность Льва Иванова. В 1936 он поступил в ТАУ (Томское артиллерийское училище, но которое тогда называлось «школа» – ТАШ. Такие буквы и носил в петлицах). В 1938 г выпускной курс ТАУ был переведен в Харьковское артиллерийское училище. Потом война, ранение, награжден двумя орденами Красной звезды и Отечественной войны 1 степени. После войны закончил две Военные академии и до 1976 г. работал старшим научным сотрудником Военной Академии им. М.В. Фрунзе. Выйдя в отставку, перешел в редакцию журнала «За рулем». Умер в апреле 2004 года. В марте 2003 г. в издательстве Томского университета вышла в свет книга его рассказов «Когда я гостил на земле». Но то были отрывки из неопубликованной книги. А в 2005 в Проекте «Пресс Интеграл» вышел полный текст книги с тем же названием. В аннотации говорится, что она может оказаться «интересной читателям всех возрастов, а также историкам, изучающим жизнь и быт сибиряков в 20-х – 40-х годах ХХ века». Можно добавить, что не только сибиряков, но и вообще жизнь и быт простых граждан Страны Советов в то время. Показательным в этом плане может оказаться один отрывок, в котором Лев Николаевич рассказывает о своей поездке в село, куда его послали от школы помогать в организации комсомольской организации. Добираться надо было сначала поездом, а потом на подводе. Лошадью правила женщина, которая не очень умела это делать, по дороге упряжь расстроилась. Лев помог правильно запрячь лошадь и между ними произошел разговор (стр. 194-195). «... – Ваша семья всегда жила в Томске? – задала Антонина Васильевна новый вопрос. – Нет. До двадцать пятого года мы жили в деревне, в тридцати верстах от города, вверх по Томи. Дом и хозяйство в деревне отец продал, а кузницу разобрал и сплавил по реке в город, где купил небольшой дом. В деревне мы жили хорошо. У нас была лошадь, корова, овцы. – Хотел сказать, что еще были куры и гуси, но потом решил, что это несущественно. – Вот, Леня, ты говоришь, что если бы отец не пил, то жили бы вы несравненно лучше. И это естественно: каждый человек хочет жить хорошо. А ты не подумал о том, если бы вы жили очень хорошо, то власти могли отобрать у отца и кузницу, и дом, а вас, как богатеев, сослали бы в Нарым или на Колыму комаров да мошкару кормить. Ты здешний, сибиряк, и об этих страшных местах, думаю, наслышан. А, спрашивается, за что?! – продолжала, волнуясь, Антонина Васильевна. – За то, что отец хороший специалист и хозяин и потому сделал свою семью зажиточной?! Кому он этим помешал или навредил?! Ты, Леня, не суди меня строго за то, что я, как ты, наверное, понял, не приемлю Советскую власть. Она жестоко обошлась с миллионами хорошо живших раньше людей, хотя они ничего плохого не сделали против новой власти и ее порядков. С моим мужем и мной новая власть так же обошлась жестоко. О нем ничего не знаю: где он и что с ним. А я вот в этой глуши четвертый год маюсь... Ты молодой человек, комсомолец. У тебя еще вся жизнь впереди. Но если бы вы задержались с переездом в город на три-четыре года, то отца твоего непременно бы раскулачили, ты стал бы сыном кулака, сыном классового врага, как теперь принято говорить, и твоя песня была бы спета. Об этом ты, Леня, никогда не забывай! Будь ты и о семи пядей во лбу – все пути тебе были бы отрезаны. А к военной школе, куда ты, возможно, поступишь, тебя и на пушечный выстрел не подпустили бы. Ты, конечно, видел лошадей с клеймами на холке и знаешь, что они никогда не зарастают, так как выжигаются каленым железом. Точно так же власти клеймят всех неугодных ей людей. – Подумай только, Леня,– все более волнуясь, продолжала она, – ведь ваша семья уцелела совершенно случайно, вовремя уехав из деревни. Но ведь отец, переехав в город, не изменил своего социального положения: и в городе у него есть свой дом, своя кузница... Что же это за порядки в стране, что за власть, если судьба граждан, даже их жизнь, зависит от случая?! Выходит так: что хочу, то и ворочу! Где же права людей, где справедливость, где же, наконец, обычная человечность?! Я слушал взволнованную речь Антонины Васильевны, находясь в железобетонном колпаке своих коммунистических убеждений. Но ее справедливые и безжалостные суждения, словно тяжелым молотом, били по моему непрошибаемому укрытию и заставляли содрогаться. – Слава Богу, что вы уехали из деревни до коллективизации! В городе, как ни говори, власти все же придерживаются пусть плохого, несправедливого, но закона. В деревне же все знают друг друга и при удобном случае сводят счеты, прикрываясь лозунгами нового строя. Ты с этой стороны деревни не знаешь. И хорошо, что не знаешь. Я прекрасно понимал, что все сказанное моей собеседницей было сущей правдой. Но она как умный и грамотный человек говорила особенно убедительно, показывая несправедливость власти на примере нашей семьи. По сути же дела и простые люди точно так же оценивали происходившие в стране события. Как-то крестьянин, с которым мы в деревне жили по соседству, приехал в кузницу подковать коня и выправить тележный шкворень. Он много порассказал о горестных событиях в Батуриной. Прощаясь, он как бы подытожил: – Так что, Ларивоныч, считай себя родившимся в рубашке! Замешкался бы с переездом в Томск – каюк был бы тебе верный в нашей Батуриной! Закулачили бы тебя и сослали, куда ворон костей не заносил! Я был непоколебимо уверен в правоте Советской власти. В то же время у меня на глазах всесильное и жестокое ГПУ творило свои черные дела, которые оно все же пыталось как-то скрыть от народа...». И еще есть интересный фрагмент в книге Льва Иванова про жизнь в 30-е годы. стр. 173 – 177 «Стояла суровая зима 1935-1936 годов. После голодного 1933 года жизнь в Томске постепенно входила в свою обычную колею тех тревожных лет. Недавно отменили карточки, и хлеб можно было купить в любой лавке. На базаре появились мука и мясо. Однако цены непомерно высоки и по карману только зажиточным горожанам. А до этого на базаре была лишь конина (махан), которую везли татары из окрестных деревень. Отца маханом снабжал наш хороший знакомый Зайнэ, который работал председателем колхоза в татарской деревушке Юшта, что до сих пор стоит среди заливных лугов на том берегу Томи против города. Постепенно стихал ночной разбой на плохо освещенных окраинах города. Реже проносились слухи об убитых и раздетых людях, трупы которых обнаруживали по утрам то под Базарным мостом, то в глубоком каньоне Ушайки, то в оврагах на Каштаке. Однако напрасно думали горожане, что жизнь стала налаживаться... На головы сибиряков, переживших переворот 1917 года, братоубийственную гражданскую войну, трагедию раскулачивания и этот голод, свалилась новая беда: правительство затеяло ожесточенную борьбу с «врагами народа». Совсем недавно нам, ученикам школы, директор объявил, что народный комиссар просвещения Бубнов оказался «врагом народа». Мы быстро сдернули со стены красивый портрет в застекленной рамке и растоптали, усеяв пол мелкими осколками стекла и кусками разорванного портрета: врагу – участь врага. Какая это страшная сила – бездумная вера вождям: сказано – враг, значит – враг. Никаких сомнений быть не может! А не я ли много лет всматривался в интеллигентные черты человека в старинном пенсне, которого считал самым грамотным в стране. Услыхав же, что он – враг народа, на портрете я уже вижу противную рожу предателя, волка в овечьей шкуре, которого следует расстрелять, как на митинге учащихся сказала наша завуч. И пошла гулять шпиономания, поиски врагов народа. Среди горожан расцветало стукачество: подлые людишки судорожно вспоминали «подозрительные» слова и поступки соседей и знакомых и строчили анонимные доносы. Поиск «врагов народа» породил психоз в школах: ребята умудрялись на рисунках в книжках, на обложках тетрадей, на ярлыках спичечных коробков рассмотреть то жабу, то свастику, то еще какую-нибудь антисоветскую чертовщину. ... Сейчас об этом стыдно вспоминать. Школьников, как стадо телят, гнали в нужном направлении. Но не так просто было со взрослыми. Когда в крепкий декабрьский мороз 1934 года из Москвы пришла печальная весть об убийстве Кирова, то мужики в кузнице единодушно решили, что «ухлопали» свои же, чтобы разделаться с неугодными. Особенно запомнилось тревожное время подготовки к выборам в местные Советы. Для того, чтобы за выдвинутых кандидатов избиратели проголосовали единодушно, были созданы специальные комиссии, лишавшие избирательных прав тех граждан, которые могли проголосовать «против». Таким образом, к открытым «врагам народа» добавилась огромная масса скрытых «врагов» – лишенцев. В их число попали граждане, служившие в царской армии, раскулаченные в период коллективизации и другие. Лишенцы не только не имели права голоса, но и лишались многих гражданских прав: они не могли занимать ответственные посты на государственной службе, дети лишенцев не принимались в высшие учебные заведения. Были и другие запреты, но я хорошо помню эти два. Лишенцев оказалось так много, что эта зловещая мера буквально по живому разрезала население города. Списки лишенцев были напечатаны на огромных белых листах размером с газету и расклеены по всему городу. Много ребят, родители которых оказались лишенцами, было и у нас в классе. Идя в школу и обратно, они стыдливо обходили списки, у которых часто толпились озорные мальчишки, со смехом выкрикивавшие фамилии своих соучеников: .... Для меня эта предвыборная кампания казалась бесконечной, и я боялся ее как огня. Местные власти хорошо знали, что у отца своя кузница и его простым росчерком пера могли определить в лишенцы. Поэтому, когда у висевшего недалеко от нас белого полотнища никого не было, я быстро шел к нему и находил столбец на букву «И». С затаенной тревогой пробегал глазами по фамилиям. Больно кололи в сердце фамилии Ивановых, но, слава Богу, инициалы были другими, и страх отступал. Отца спасло то, что у него был бесплатный инвалидный патент, и он имел официальный статус кустаря-одиночки, то есть чужой труд не эксплуатировал. Молотобойцем у отца был, в основном, мой брат Миша. Помогал в кузнице и я. Но с наступлением холодов, когда начинался сезон ковки лошадей и оковки саней, отец нанимал молотобойца со стороны. Обычно это были знакомые нам парни, которые всем говорили, что помогают отцу просто так – выпить захотелось. Надо сказать, что в эти жестокие времена выявились не только подлые людишки, писавшие доносы. Очень часто зажиточные семьи, чувствуя, что их имущество будет «описано», по ночам несли наиболее ценные вещи к своим знакомым, чтобы потом взять их обратно, когда в итоге останутся нищими. И к нам несли вещи. Так у нас в доме долго стоял старинный граммофон с огромной красиво расписанной трубой и тяжеленный альбом с пластинками.... Как и сейчас, в те трудные времена был жив народный юмор, откликавшийся на происходившие события. Так, по городу ходил анекдот: двое стоят на улице, пересвистываются и жестикулируют. Оказывается, это – люди, лишенные права голоса. Были и другие беды, свалившиеся на горожан. Не смотря на то, что в стране были созданы многочисленные трудовые армии из сосланных на Колыму, в Нарымский край и другие медвежьи углы, где добывали золото и строили каналы, правительство нуждалось в валюте, чтобы платить американцам и немцам, строившим нам автозаводы и гидростанции. Для получения золота и других ценностей от населения были открыты «Торгсины» – магазины, в которых были дефицитные товары и всевозможные продукты. Это что-то вроде бывших до недавнего времени «Березок». «Торгсин» – сокращенное название организации «Торговля с иностранцами». В нашем классе учились три паренька из богатых семей, которые постоянно жевали, как хлеб, дорогие конфеты, ели шоколад, о вкусе которого я тогда и не подозревал. Как потом оказалось, они воровали дома серебряные ложки и обменивали их в «Торгсине» на эти лакомства. Однако «Торгсин» не оправдал надежд правительства на скупку нужного количества золота и драгоценностей у населения. Тогда всем отделениям ГПУ из центра пришел приказ о насильственном их изъятии у зажиточных граждан. И страшная машина Главного Политического Управления заработала на полные обороты: почти ежедневно по городу проносились тревожные слухи, что «забрали» богатого часовщика Маркова, известного врача Гельфонда, бывшего домовладельца Кривошеина ... И пошло, и поехало ... У «стукачей» появилась новая возможность отличиться перед власть предержащими: они писали пространные доносы на богатых горожан, указывая, что у них есть и где может быть спрятано. Черную кампанию изъятия ценностей у населения я хорошо знаю, как говорится, из первых уст. Дело в том, что моя мачеха Анна Михайловна, мягкий и очень добрый человек, в то время провела несколько месяцев в мрачных подвалах ГПУ, где от нее добивались выдачи оставшегося у нее золота и драгоценностей. Ей не поверили, что она отдала все, что у нее было в ту страшную ночь, когда бригада сотрудников буквально вверх дном перевернула всю квартиру, кладовку и амбар. Как она могла не отдать! Анна Михайловна безумно любила своих сыновей Шурика и Леню, которым могло в противном случае «не поздоровиться», о чем ее предупредил «главный начальник», руководивший ночным обыском, который правильнее было бы назвать разбоем. Ее любимые дети все же погибли: Леня – в 1937 году в лагерях ГУЛАГа, а Шурик – в 1943 на фронте..... Анна Михайловна жила по соседству с нами на Войковой. Она была вдовой видного томского врача Янкелевича Рафаила Ароновича, который до революции был весьма богатым человеком. Вот и «положили глаз» работники ГПУ на его богатую вдову...»

Закорецкий: Итак, правительству в 30-х годах по какой-то причине потребовалось много средств. Очень много. Особенно в инвалюте. Внутри страны вряд ли она осталась в бумажном виде в больших количествах. Но у населения могли быть разные вещи из цветного и драгоценного металла, которые можно переплавить и предложить в уплату за импорт. Вот и были созданы условия, чтобы заинтересовать граждан их «сдать» хотя бы в тот же «торгсин». Однако, могут возникнуть вопросы по необходимости «раскулачивания». Вряд ли в селах могло быть много драгоценных вещей. Какой же тогда был смысл в ликвидации «вольных хлебопашцев»? На этот вопрос я долго не находил серьезного ответа, хотя особо и не искал его. Иногда попадались объяснения, что это Сталин решил забирать хлеб у крестьян дешево. Такой ответ оказывался не совсем понятным. Ведь расход труда и разных удобрений от этого не уменьшался. Откуда «дешевле»? И вот однажды я раскрыл учебник по «Истории СССР» для 9 класса 1988 г. на стр.. 301-302 и вчитался: «Обострение классовой борьбы в деревне. Кулачество всячески сопротивлялось колхозному движению: оно хотело во что бы то ни стало удержать свои позиции. Но беднейшие слои крестьянства не желали больше мириться с кулацким гнетом. В деревне стала обостряться классовая борьба. Кулаки и их наемники начали расправляться с теми, кто боролся за создание новой, социалистической деревни. Они убивали из-за угла активистов, поджигали здания сельских Советов, совхозные и колхозные постройки, уничтожали посевы и скот. Сопротивление кулачества нарастало. Только на территории РСФСР в 1926 г. было зарегистрировано более 600 кулацких террористических актов, в 1927 г. — около 900, а в 1928 г. — более 1110. Организуя террор, кулачество стремилось обезглавить колхозное движение, запугать бедноту, усилить колебания среднего крестьянства. В начале 1928 г. кулаки повсеместно начали отказываться продавать сельскохозяйственные продукты по государственным ценам. Они начали «хлебную стачку», стремясь расшатать социалистическую экономику и поставить под угрозу само существование Советской власти. Советское государство вынуждено было прибегнуть к решительным мерам. Советская власть сурово карала тех, кто покушался на сельских активистов, уничтожал или портил государственную и колхозную собственность. Кулаков, отказывавшихся сдавать излишки продовольствия, спекулянтов государство привлекало к уголовной ответственности. Конфискованные у них сельскохозяйственные продукты шли в фонд государства, значительная их часть на месте распределялась среди деревенской бедноты. Все эти меры подавили организованное выступление кулачества. Но кулачество еще не было разбито. До тех пор пока оно продолжало существовать, сохранялась и угроза социалистическому строительству и Советской власти». Фразы про сопротивление колхозному движению в какой-то мере как-то понятны. То, что кому-то меры властей по изъятию «просто так» нажитого имущества не очень нравились, – понятно. Но более интересной оказалась фраза про «хлебную стачку» («В начале 1928 г. кулаки повсеместно начали отказываться продавать сельскохозяйственные продукты по государственным ценам»). О! А вот это можно проанализировать. Что оно могло означать? Во-первых, то, что эти самые «государственные цены» на закупку зерна в начале 1928 г. почему-то оказались маловаты для кулаков... э-э-э... , точнее – для «частных производителей товарного зерна», которых в то время оказалось довольно много. Вот недавно я слышал по радио сетования какого-то фермера, что если он продаст тонну зерна по нынешним ценам, уменьшенным в связи с кризисом, то он не сможет купить достаточно солярки и удобрений для новой посевной. Подобный «фортель» мог оказаться и в начале 1928 года. Но не в связи с мировым кризисом, а по какой-то другой причине. В тот год государство почему-то посчитало нужным снизить закупочные цены на зерно до такого уровня, по которому «кулакам» стало невыгодно его «сдавать» этому самому «государству». Или наоборот, подняло цены на что-то другое, важное для производственного процесса у кулаков. Почему правительство пошло на такой шаг? Разве нельзя было сохранить цены, «интересные» производителям? Ведь тем «кулакам» видимо, надо было рассчитываться со своими работниками, поставщиками (тех же удобрений) и за хранение на элеваторах и на помол на мукомольнях. Это же не сдать пару мешков перекупщикам! Это же ТОННЫ товарного зерна !! Если в 1927 г. уговор был один, а в начале 1928 г. вдруг по новым закупочным ценам они уже не могли платить так же – то как быть? А если платить меньше – то они становились «кровопийцами», которых вполне пора «к ногтю». Почему в тот год государство постаралось снизить свои расходы на заготовку зерна? Но этот шаг видится вполне логичным, если то же государство стремилось снизить уровень зарплат вообще, особенно рабочим, количество которых должно было неуклонно увеличиться в связи с «индустриализацией». В советское время, помню, буханка белого хлеба многие годы неизменно стоила 20 копеек. А буханка ржаного («черного») – 16 копеек. Постричься один раз – до 40 копеек. Проезд в транспорте – до 6 копеек. Но это после 1961 г., когда цены были уменьшены в 10 раз. Т.е. раньше они были номинально в 10 раз больше. Конечно, при относительно низком уровне цен и уровень зарплат можно удерживать не очень высокий. А чтобы меньше было недовольных, важную роль отводилось идеологической работе «борьбы с врагами». Но чтобы удерживать низкую «социальную» цену на буханку хлеба, то естественно возникает необходимость снизить закупочные цены на зерно. Ибо покупать зерно (в пересчете на буханку) по 4 рубля, а продавать ту буханку по 2 рубля – убытки одни. И в масштабах страны немалые (для правительства). Вот и оставалось одно из двух: или оставить закупочные цены на зерно вполне интересные производителям, или их снизить и поменять производителя на такого, кто уже не будет выяснять, а откуда взялись такие закупочные цены? В совхозах на бывших помещичьих землях уже давно подобные вопросы вряд ли кого-то интересовали. А вот заставить «кулака» согласиться с любой закупочной ценой, какую придумают, не получалось. Но и одним махом в одну посевную отобрать землю и инвентарь – тоже нельзя было (а кто работать будет)? Процесс сложный, который и растянулся на несколько лет.

Путник: И вот наши нынешние руководители о Голодоморе вспомнили. Только ведь его в отрыве от подготовки Второй Мировой войны расматривать нельзя, перекос и непонятка одна будет. А они этого не поняли. И получилось то, что получилось.

Закорецкий: Итак, с начала 30-х годов все ресурсы страны оказались в зависимости от волевых решений «правительства». В том числе продажа серьезных объемов разных товаров (в т.ч. зерна). Обычно выполняемая в рыночном хозяйстве торговля по безналичному расчету тогда в СССР практически превратилась в распределение. И чем больше объем, тем выше уровень «директивного органа», принимавшего решение. Например, на официальном сайте Федерального архивного агентства (Росархива) «Архивы России» (http://rusarchives.ru/) размещена «Коллекция документов ГАРФ, РГАЭ, РГАСПИ, ЦА ФСБ России по теме «ГОЛОД В СССР. 1930 – 1934 ГГ.». Документов много. Например, такой: «Постановление Политбюро об отпуске зерна на продовольственные нужды Одесской области. 7 февраля 1933 г. 53/26. – Вопрос Одесского обкома. Отпустить 200 т. пудов зерна (рожь) в распоряжение Одесского обкома и облисполкома на продовольственные нужды рабочих совхозов, МТС, МТМ, а также беспартийного и партийного актива нуждающихся колхозов. РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 162. Д. 14. Л. 60. П. 53/26» 200 тыс. пудов – это 12500 тонн. Или еще: «Постановление Политбюро «О семенной ссуде» (Казакстану, Башкирии, Днепропетровской области). 11 марта 1933 г. 44/24. – О семенной ссуде. 1. Отпустить из государственных запасов зерно в порядке семенной ссуды сверх уже отпущенной для колхозов Казахстана в размере 1.500 тыс. пудов пшеницы и для колхозов и совхозов Башкирии в размерах 600 тыс. пуд. пшеницы и 300 тыс. пудов овса, в том числе для совхозов Башкирии 400 тыс. пудов пшеницы и 50 тыс. пудов овса. 2. Отпустить Днепропетровской области для фуражной и продовольственной (крупа) помощи колхозам 200 тыс. пудов магары. 3. Отпуск семенной ссуды Казахстану и Башкирии произвести беспроцентно с обязательным возвратом натурой осенью 1933 г., при чем административные и транспортные расходы государства начислять при возврате семенного долга в размере 10 пудов на каждые 100 пудов отпущенной ссуды. ..... РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 162. Д. 14. Л. 98. П. 44/24.» Вот и добился «директивный орган» [в данном случае Политбюро ЦК ВКП(б)] задачи распределения материальных средств, минуя цены, ценообразование и самостоятельные решения директоров/хозяинов разных фирм, ферм и организаций. Прошу обратить внимание на пункт «3» второго документа. «Заемщик» (т.е. Политбюро) сам определяет размер «процента» – по объему («ноль»), но требует затраты за доставку оплатить натурой из расчет 160 кг на каждые 1600 кг отпущенных семян. Из какого расчета? По какой цене? «Кулак» возможно и поднял бы вопрос. А в колхозах только примут к исполнению. Без всяких финансовых расчетов. Точнее говоря, по какой-то бухгалтерии, конечно, проведут. Только для учета. Зато потом, когда колхозы освоятся на новых землях, зерно будут сдавать даже не интересуясь, существуют ли какие-то цены на зерно? И насколько они обоснованы. Какие назовут, такие и запишут. С одной стороны, для правительства это вроде бы хорошо. Можно составлять полные планы расходов/доходов на всё. Но пока остаются в обороте деньги, приходится как-то проводить и ценовую политику. Нормально она должна формироваться на основе затрат по себестоимости и на основе спроса/предложения. Например, буханка хлеба стоит 2 рубля. Насколько это покрывает расходы по ее изготовлению плюс прибыль фабрике-кухне? В советское время почти никто и не интересовался. В советское время издавались Прейскуранты цен от всесоюзного и ниже. А как уж они рассчитывались, вопрос отдельный. Еще один документ из подборки Росархива: Решение Политбюро о свободной продаже хлеба в Киеве. 20 марта 1933 г. 111/94. – О свободной продаже хлеба в Киеве. 1) Наркомснабу СССР развернуть начиная с 15 апреля свободную продажу ржаного хлеба в г. Киеве по ценам харьковским, с открытием для этого 70 лавок, приступив немедля к подготовительным работам. 2) Комитету Заготовок при СНК отпустить для этого дела 1 миллион пудов ржи. РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 3. Д. 918. Л. 24. П. 111/94 Заметим, документ принят 20 марта. Продавать хлеб предлагается с 15 апреля – почти через месяц, который еще надо как-то прожить. Как? – По карточкам. Где взять? – На работе. А если не работаешь? «Кто не работает – тот не ест». А заодно держава и получше пересчитает количество «ртов» и сколько каких. И легче можно будет составлять разные планы. А насколько экономически оправданы «харьковские» цены? А это – другой вопрос. Кроме разных буржуазных вредоносных экономических расчетов у нас – «планов громадьё»! Нам важнее распределить! Во что это может вылиться?

Закорецкий: Например, в 1986 г. «контора», в которой я работал, решила приобрести копировальный аппарат. Знаете, в какой срок это вылилось? В три дня, скажете? В неделю? Не угадали. То было время самого начала «перестройки». «Бойкие мальчики» еще не завезли импортную технику. «Купить» можно было только советскую по «фондам». Это значит, что надо войти в план распределения/производства. По специальному порядку: если хотите получить товар в следующем году, надо успеть послать заявку до мая этого года. Соображаете, о каких сроках идет речь? Вот и поехали мы в контору «Госснаба». В июне. Заходим в большой зал, в котором нас подвели к одному «менеджеру», который и занимался копировальными аппаратами нужной модели. Выпускались они где-то в Прибалтике. Но так как со сроками на следующий год мы уже, как оказалось, опоздали, то могли рассчитывать только еще через год.

Закорецкий: Это примеры работы советской плановой экономики «продажи» по «фондам» и по ценам из всесоюзного прейскуранта. А вот через 20 лет Госплана уже не было. И ксерокс фирмы «Кэнон» мы купили за несколько дней. В первый день мне выписали команду съездить и выбрать. Выбрал, взял счет, который тут же оплатили. На второй день мы узнали номера платежек и позвонили в магазин. Там предложили выписать доверенность и приехать получить. Всего и делов. Зато у державы уже не оказывается больших возможностей составлять «планов громадьё», как было в начале 30-х. В них тогда главным было не ошибиться с правильным курсом, ибо есть риск возникновения затратной экономики. И чем больше процент распределения без учета реальной себестоимости, тем больше будет других экономических проблем. Вот они и накопились к 1991 г. Но в конце 20-х годов по какой-то причине правительство СССР важной своей целью стало считать сокращение расходов на производство всего. И максимально сократить уровень зарплат трудящимся под максимально сокращенный уровень цен на массовые товары. Другими словами – максимально сократить покупательскую способность, но тем самым и максимально сократить товарное предложение для личного потребления.

Закорецкий: Кроме того, коллективизация и террор очень полезны в условиях именно подготовки к длительной войне. Коллективизация позволяет избавиться от множества мелких сельских хозяйств, которые в Первую мировую войну усложняли проведение мобилизации, так как приходилось оставлять других сыновей для сельхозработ (если один уже призывался в армию). Пример из книги полковника Л.Н.Иванова, стр. 14-15: «Пришло время призыва в царскую армию. Но отец имел льготу: в армии служили его старшие братья. Поэтому он был зачислен в ратники Ополчения первого разряда. Сохранилось свидетельство, выданное отцу в 1908 г., что он является ратником ополчения до 1932 г. На удостоверении стоит гербовая печать, в центре которой изображен Георгиевский крест с вензелем Николая II и надписью «За Веру, Царя и Отечество». Не знал тогда писарь этого Присутствия, что в 1932 году уже не будет ни веры, ни царя, что останется лишь многострадальное Отечество, народу которого внушали, что он строит свое светлое будущее. Но вместо позолоченного царского трона была воздвигнута величественная красная трибуна, на которую воссел восточный деспот со своими единомышленниками. Не знал бедный писарь, что к 1932 году его Родина покроется густой сетью лагерей смерти и человеческого унижения, в которых он и сам сгинет, как бывший военнослужащий царской армии. Не знал он того, что сотни и сотни тысяч тружеников будут названы кулаками и врагами народа и будут сосланы в сибирскую глухомань на съедение несметных полчищ болотных комаров и гнуса, на неизбежную смерть от голода и болезней. Не знал писарь, что кровь народная польется рекой от своей родной советской власти, что стон будет стоять над великой страной, что повиснет над ней черной тучей изувер Джугашвили и чудовищная машина ГПУ, страшные щупальца которого обовьются вокруг каждого человека. Никто не будет чувствовать себя в безопасности. Все будут испытывать постоянное чувство страха быть схваченным и уничтоженным». Но не совсем оказался прав здесь Лев Николаевич – «вера»-то как раз была. Но другая. В приход светлого будущего. В газетах, в журналах, по радио и на крышах домов периодически напоминали, что «Наша мечта – Коммунизм!». Но чтобы было поменьше проблем с подобными «льготами», количество владельцев земли на селе было бы полезно уменьшить. Одно дело сотня отдельных «дворов», а другое – один директор колхоза. Удобнее! Тем более, что в крупные подконтрольные государству сельские хозяйства проще направлять на работы группы горожан, особенно школьников. Кстати, так же отнесся к селу и Гитлер, запретив делить пашни между наследниками. Что же касается террора, то как показал опыт той же Первой мировой войны, наличие определенных свобод в стране чревато возникновением политических сил, которые будут требовать войну покончить и могут довести внутриполитическую ситуацию до антиправительственного восстания, что и произошло в 1917 г. в России и в 1918 г. в Германии. Таким образом получается, что если ведется подготовка к большой длительной войне, то в стране нежелательно не только наличие каких-то оппозиционных к власти политических групп, но и полезно ликвидировать условия для их возникновения – т.е. полезно создать обстановку массового доносительства и показать людям силу органов политического контроля (что и было сделано в конце 30-х годов. Кроме того, если в военное время поддерживать, мягко говоря, не очень высокий жизненный уровень в тылу, то при отсутствии какой-либо политической оппозиции (которая это дело хоть как-то могла смягчать) некоторые люди сами будут проситься на фронт. Еще пример из книги полковника Л.Н.Иванова: (стр. 137-138): «После излечения в одном из московских госпиталей, я получил назначение на должность преподавателя в свое родное Томское артиллерийское училище. Но там я мог выдержать лишь зиму 1942-1943 годов. Жил я в маленькой холодной комнатке в доме при училище. До Таси было далеко, а до родного дома на Войкова еще дальше. Потому свой паек я сдавал в командирскую столовую, где от него оставалось только название и потому ходил постоянно голодным. Иногда приходил к Тасе, где меня окружали веселые и голодные племянники. Я обычно запасался несколькими кусочками сахара, сэкономленными от ужинов и завтраков в столовой. Бабушка колола их щипцами на мельчайшие кусочки и насыпала в литую стеклянную сахарницу на высокой ножке. Садимся за кипящий самовар. Бабушка заваривает морковный чай и начинается грустное чаепитие. Бабушка, то и дело всплакивая, говорит о прошлом, иногда задает мне вопрос о том, когда же закончится война, зная, что окончится она не скоро. Жить в Томске становилось невмоготу. Как-то я сказал Тасе, что хочу опять на фронт, не надеясь на ее понимание и поддержку. Дело в том, что чуть раньше я об этом говорил с отцом. Он сильно возмутился и с обидой сказал: – У добрых людей раненые сыновья вернулись домой. Живут и работают в Томске. Все стремятся к родному дому. Почему же ты хочешь уехать? Тася же была противоположного мнения. Когда я ей сказал относительно фронта, она меня горячо поддержала: – Так будет лучше. В училище работают командиры, которые давно живут в городе, имеют свое хозяйство, огороды. На фронте тебе хуже, чем в Томске не будет. А что касается опасностей, то все мы ходим под богом. Ты погибнуть не должен. За наши грехи господь уже покарал достаточно: погибли мой Шурик, Рим и Лев Ивановы, Ольгин муж, Николай Замолоцкий, а Миша и ты были ранены. Я был рад такой поддержке и уже в мае 1943 года с великим трудом уволился из училища, где был единственным командиром, имевшим ранение и боевой опыт, и уехал в Москву за новым назначением». Итак, по какой-то причине товарищу Сталину вдруг потребовалось срочно подготовить технически оснащенные войска в определенном количестве для успешного проведения серьезной ММВ. А эта задача требовала ох как много разных ресурсов! Причем, боролся товарищ Сталин с правым уклоном не только внутри СССР. Были места и за границей, где возникала подобная проблема.

Закорецкий: Как-то мне в руки попал учебник 1962 г. под названием «История КПСС», «Госполитиздат», 1962, 784 стр. Его написал авторский коллектив под руководством академика Б.Н.Пономаренко. Другими авторами были: два кандидата исторических наук, два доктора, один академик, два профессора, по одному кандидаты экономических и философских наук и один член-корр. АН СССР. Хорош этот учебник тем, что он 1962 года. При такой толщине в тексте все-таки пришлось коснуться разных подробностей разных периодов, также и 30-х годов. Видимо, в том числе и потому, что еще были живы свидетели, т.е. особо врать было неудобно. В частности, есть некоторая информация и по коллективизации, и по борьбе с «кулаком», а также по «правому уклону». Для кого издавался этот учебник? В «Предисловии» не написано, а «аннотации» вообще нет. Но на стр. 9 есть такой абзац: «Человечество будет вечно обращать свои взоры к Коммунистической партии Советского Союза, под руководством которой трудящиеся, свергнув эксплуататорские классы, первыми начали новую эпоху всемирной истории – эпоху строительства самого счастливого общества – коммунизма. Оно всегда будет обращаться к героической истории Коммунистической партии Советского Союза, восхищаться великими свершениями советского народа в строительстве первого в истории коммунистического общества». Учитывая высокий научный уровень авторов, можно было надеяться на достаточно высокий научный уровень текста. Когда-то я читал, что, например, историков должны учить много чему. В том числе, например, латыни и древнегреческому. Не говоря уже про древнеегипетский. Но когда я читал этот учебник, у меня возник вопрос: а арифметику за третий класс они должны знать? Или сдали в школе и забыли? Это к теме о срочной необходимости коллективизации. На стр. 413 приводятся некоторые статистические данные. Но как? Нет, чтобы привести нормальную табличку – года по горизонтали, производители хлеба – по вертикали. И сравнивайте миллионы пудов кто как хочет. Вместо этого цифры даются «враспыл» по комментариям. Так что сводную табличку еще надо уметь составить. Например, для получения общей цифры, кто сколько товарного зерна произвел в Российской империи в 1913 г. можно составить задачу из текста этой страницы. Исходные данные: «При высоких темпах развития крупной социалистической промышленности, росте городов и их населения сельское хозяйство – самая обширная и жизненно важная отрасль народного хозяйства – сильно отставало. В целом валовая продукция сельского хозяйства превысила довоенную. Валовая продукция основной его отрасли – зерновой – составляла в 1926/27 хозяйственном году 95 процентов валовой продукции 1913 года. Товарная же часть (внедеревенская) зернового хозяйства равнялась лишь 13,3 процента против 26 процентов в довоенное время. Такое сокращение производства товарного хлеба объяснялось тем, что в результате Октябрьской революции в деревне были ликвидированы крупные помещичьи хозяйства и значительно сокращены кулацкие хозяйства, дававшие до войны наибольшее количество товарного хлеба. Помещичьи хозяйства вывозили на рынок 281,6 миллиона пудов всего товарного хлеба (22 процента), а кулаки – 650 миллионов пудов (50 процентов)». Требуется узнать: сколько всего произвели зерна в 1913 г. и сколько товарного зерна (на продажу в города, на нужды государства [армия, тюрьмы и т.п.], а также на экспорт). Решение: 650 млн. пудов = 50%. 100%= 1300 млн. пуд. (товарного зерна из процента по кулакам). 281,6 млн. пудов = 22%, 100% = 1280 млн. пуд. (товарного зерна из процента по помещичьим хозяйствам, т.е. почти сходится). Или около 21 млн. тонн [1300 млн. пуд. х 16 кг в 1 пуд / 1000 кг]. И это составляет 26% от всего сбора. Т.е. всего в 1913 г. собрали 5000 млн. пудов зерна. Или 80 млн. тонн. Для сравнения, в 1940 г. всего зерна собрали 95,6 млн. тонн (из них 36,4 млн. тонн – товарное) (БСЭ, том 23, статья «Сельское хозяйство»). Но в 1913 г. городского населения было гораздо меньше, армия меньше, а сельского населения больше, потому в 1913 г. экспортные возможности были выше. Но какая ситуация была перед коллективизацией в 1927/28 хозяйственном году? (Который тогда считался с 1 октября). Читаем исходные данные со стр. 413 дальше: «В 1926/27 хозяйственном году кулацкие хозяйства произвели всего 126 миллионов пудов товарного хлеба. Главными производителями хлеба в советское время стали середняцкие и бедняцкие крестьянские хозяйства. В 1927 году их было около 24 миллионов, в то время как до первой мировой войны – примерно 17 миллионов. Середняки и бедняки, освободившись в результате победы октябрьской революции от помещиков и подорвав силу кулаков, стали жить лучше. Они являлись основными держателями хлеба, производили его больше, чем до войны (4 миллиарда пудов вместо 2,5 миллиарда пудов), но товарного хлеба давали только 11 процентов общей его продукции. Совхозы и колхозы производили в то время всего 80 миллионов пудов зерна и давали лишь 6 процентов всего товарного хлеба. Зерновое хозяйство при таком его состоянии не могло удовлетворить потребность страны в хлебе, которая увеличивалась в связи с ростом городского населения и рабочего класса». «Картинка» стала понятнее? Предлагаю найти, сколько товарного зерна получило правительство СССР в 1927 г.? И кто его сколько производил? Но как ни вчитывайся в «исходный текст задачи», данных для расчета не хватает. Могу добавить со стр. 438: «Кулачество являлось самым многочисленным эксплуататорским классом в СССР. К началу сплошной коллективизации кулацкие хозяйства составляли около 5 процентов крестьянских хозяйств. Кулаки занимали в сельскохозяйственном производстве значительное место. В 1927 году они имели около 10 миллионов гектаров зерновых посевов (из общей площади 94,7 миллионов гектаров) и давали пятую часть всего товарного хлеба». О! Это уже кое-что упрощает! Итак: 126 млн. пуд. = 20% («пятая часть от 100%»). Т.е. весь товарный хлеб в 1927 г, полученный правительством СССР равнялся 126 х 5 = 630 млн. пудов (т.е. в 2 раза меньше, чем в 1913 г.). Или 630 млн. х 16 кг / 1000 кг = чуть больше 10 млн. тонн. Как говорится, «маловато будет» и для расширения городского населения, и для армии и милиции (тем более, если армию планировалось увеличить), и для желания увеличить экспорт ради валюты. И это еще при том, что кулаки не торопились «сдавать» товарное зерно державе по «твердым» государственным ценам. Хорошенькое дело, если ее диктует монопольный покупатель! Еще ладно, если она покрывает себестоимость, а если меньше? Какой интерес производителю «просто так» отдавать свою продукцию? Но это еще не весь расчет. Кулаки произвели 20% товарного зерна. Середняки и бедняки – 11%. Совхозы и колхозы – 6%. Итого, сложив вместе, получаем 37%. Странно, а кто еще произвел 63% товарного зерна в 1927 г.? Купили в Канаде? Кстати, если посчитать абсолютные цифры по этим «исходным данным», то получим, что середняки и бедняки «выдали» под 70 млн. пудов (из 4000 млн., т.е. 1,75%). А вот совхозы и колхозы сдали державе около 40 млн. пудов (из 80 млн., т.е. ПОЛОВИНУ собранного зерна). При том, что огромное число единоличников – «гулькин нос» от того, что собрали. Зачем державе такое хозяйство во время индустриализации? [Но это при условии, что куда-то пропали еще 63% товарного зерна! Или где-то есть опечатка?] Однако, фраза, что кулаки давали пятую часть товарного зерна, в учебнике повторятся несколько раз. Вот такая статистика (с опечаткой). Но все равно, картина получается не совсем радостная для государства, если оно срочно разрабатывает «планов громадьё». А как показал опыт, больше всего и проще всего отобрать зерно у совхозов и колхозов, причем по цене, которую государство же и нарисует. Вот и пришлось кулацкие хозяйства национализировать практически без компенсации. Достаточно быстро и относительно дешево (для державы). Цитата со стр. 441: «Всемерно поддерживая борьбу бедняков и середняков против кулаков, Советская власть сняла запрет с раскулачивания. Местным органам Советской власти в районах сплошной коллективизации предоставлялось право выселять кулаков в районы, отдаленные от их постоянного жительства, с конфискацией у них всех средств производства (скота, машин и другого инвентаря) и передачей их в собственность колхозам. Кулаки подвергались полной экспроприации. Эти меры по отношению к кулачеству были единственно правильными. Они отвечали интересам построения социализма в СССР, обеспечивали успех колхозного движения, укрепление колхозов». Сколько было выселено людей? В учебнике на стр. 463 есть обобщенные цифры: «Кулачество в районах сплошной коллективизации было ликвидировано. Кулаки, противодействовавшие коллективизации, выселялись с мест постоянного жительства. С начала 1930 года по осень 1932 года из районов сплошной коллективизации выселено 240 757 кулацких семей, т. е. около одного процента общего количества крестьянских хозяйств. Советская власть сделала все необходимое для трудоустройства бывших кулаков на новых местах жительства, создала им нормальные условия жизни. Основная масса кулаков-выселенцев работала в лесной, строительной и горнорудной промышленности, а также в совхозах Западной Сибири и Казахстана. Партия и Советская власть перевоспитывали кулаков, помогали им стать полноправными гражданами и активными тружениками социалистического общества». Понятно. «Лесная» промышленность на «лесоповале» в Архангельской области, «горнорудная» на Колыме... Если в каждой кулацкой семье было по 4-5 детей, да плюс двое родителей, то в итого получается под полтора миллиона человек. Много? Как для, например, Финляндии с ее всем населением под 5 миллионов – много, а для СССР? «Решили» – и решили! По крайней мере есть итоговый вывод, что на рубеже 20-х-30-х годов в СССР срочно потребовалось создать крупные сельскохозяйственные предприятия, продукты у которых правительство могло бы отнимать по любой понравившейся «цене». И это называлось «сдача государству». Вот и получили в 1940 г. 36,4 млн. тонн товарного зерна. При этом туда направлялось много различной техники. Уже к 1938 г. на селе работало 456 тыс. тракторов, около 129 тыс. комбайнов и 146 тыс. грузовых автомобилей (стр. 493 «учебника»). Насколько необходимо было такое отношение к селу? Длинный анализ здесь пропустим. Не хватает статистических данных. По крайней мере в условиях сохранения рыночных отношений, отсутствия планов на скорое проведение большой ММВ и при достаточном развитии производства товаров, в том числе для села (а не «не товаров» в виде тысяч танков и т.д.), особая необходимость в проведении войны со своими «фермерами» не просматривается. Но при серьезном увеличении промышленности с необходимостью максимально сократить зарплату и тем самым покупательский уровень населения, и при этом «угождать» фермерам и деньгами и товарами, в связи с чем еще и нести убытки при продаже хлеба по цене ниже себестоимости – слишком затратно для державы. Поэтому решение «отобрать» – действительно самое оптимальное. Конечно, какие-то потери понести пришлось. Например, с продукцией животноводства. Оказывается, в конце 1929 и в начале 1930 она понесла большие потери. «Учебник», стр. 492: «Классовые враги подстрекали крестьян к истреблению скота перед вступлением в колхозы, распространяя слухи, что в колхозе все равно весь скот отберут. Поддаваясь кулацкой провокации, многие крестьяне резали коров, свиней, овец, домашнюю птицу. В 1929/30 хозяйственном году поголовье крупного рогатого скота в стране сократилось на 14,6 миллиона голов, свиней – на одну треть, овец и коз – более чем на одну четверть. Почти весь этот скот был истреблен главным образом в феврале и марте 1930 года. В результате допущенных ошибок в колхозном строительстве и враждебных действий кулаков и их пособников животноводству был нанесен тяжелый урон, от которого оно долго не могло оправиться». Не удалось его восстановить и к началу войны. На стр. 493 об этом говорится так: «1937 год явился благоприятным для урожая зерновых и технических культур: зерна и технических культур было собрано больше, чем в любом предыдущем году. Но животноводство восстанавливалось все еще медленно. Для восстановления животноводства, сильно пострадавшего при переходе от единоличного хозяйства к колхозам, необходимо было резко поднять производство зерна в стране, значительно расширить кормовую базу и материально заинтересовать колхозников в подъеме этой отрасли хозяйства». Не удалось заставить советских крестьян высокопроизводительно работать в колхозах почти бесплатно! Не получалось! И только с 1953 года началось серьезное облегчение их жизни. В частности, динамика закупок товарного зерна в СССР по годам (миллионов тонн, в скобках валовой сбор зерна) оказалось следующей: 1940 – 36,4 (95,6); 1950 – 32,3 (81,2); 1960 – 46,6 (125,5); 1970 – 73,3 (121,1); 1974 – 73,3 (195,7). Причем, фуражное зерно на корм скоту с начала 60-х годов закупалось и по экспорту. По экспорту закупались и продукты животноводства. Помню, на артиллерийских сборах летом 1982 г. мы как-то разгружали мороженные тушки баранины. На упаковках было написано: «New Zealand». Но добиться достаточного удовлетворения потребностей страны в продуктах животноводства так и не удалось до самого окончания «эры коммунизма». Но это уже другой разговор. Возвращаясь в предвоенное десятилетие вернемся к выводу, что начале 30-х годов товарищ Сталин решил резко снизить затраты на получение сельхозпродукции. А также снизить покупательскую возможность трудящихся в городах. Скорее всего потому, что не хотел особо тратиться на производство товаров для населения. Промышленность должна была работать в первую очередь на что-то другое. Но нашлись в партии руководители, которые не увидели особого смысла в подобной торопиловке и в подобных «планах громадья». В их числе оказался член Политбюро товарищ Бухарин. А также член Политбюро товарищ Рыков, который был еще и главой советского правительства (СНК СССР). И еще один член Политбюро – товарищ Томский. Возможно, они не совсем понимали смысла в таком «наступлении социализма». Куда спешить, зачем? В «учебнике» на стр. 422 говорится: «Трудности социалистической реконструкции и неизбежное обострение классовой борьбы в стране в результате наступления социализма вызывали колебания в мелкобуржуазных слоях населения. Это отразилось и в партии: образовалась группа правых капитулянтов во главе с Бухариным, Рыковым и Томским. Бухарин еще в 1925 году выступил с лозунгом «Обогащайтесь!». Этот лозунг означал поддержку кулацких хозяйств в деревне. Но когда партия боролась против троцкистов и зиновьевцев, как главной опасности, правые не высказывали своих разногласий с партией и даже принимали участие в борьба с троцкистами. С переходом же партии в решительное наступление на кулика лидеры правых открыто выступили против политики социалистической индустриализации страны и коллективизации сельского хозяйства. Признавая на словах возможность построения социализма в СССР, правые оппортунисты на деле сопротивлялись политике всемерного развития тяжелой индустрии. Они возражали против высоких темпов индустриализации. Правые сопротивлялись развернутому наступлению социализма по всему фронту и ликвидации капиталистических элементов в народном хозяйстве, наступлению на кулака. В обстановке ожесточенной борьбы капиталистических элементов против социалистического строительства правые проповедовали «теорию» затухания классовой борьбы в стране и мирного врастания кулака в социализм. ... Правые считали, что деревню можно перевести на социалистические рельсы лишь путем снабженческо-сбытовой кооперации. Они предлагали «развязать» рыночную стихию и снять всякие ограничения в отношении кулацких хозяйств. Разрывая с ленинским пониманием классовой борьбы и диктатуры пролетариата, правые толкали партийные и советские организации на прямые уступки капиталистическим элементам». Экономически это понятно. При сохранении товарно-денежных отношений и важного места материальной заинтересованности, нельзя одновременно затевать массу новых строительств без понижения уровня жизни. Где средства брать? Причем, не столько средств в деньгах, сколько наличие материальных ресурсов. Для продвижения вперед нужна готовая техника, которую еще надо изготовить. А это все время. И вариантов остается два: или сохранять товарно-денежные отношения с учетом материальной заинтересованности, что неизбежно растянет сроки (неизбежность расчета бюджета на основе собираемых налогов). Или заменить материальную заинтересованность чем-то другим. Например, «классовой борьбой». Но сохранение денег было чревато вопросом: а для чего революцию делали? Ибо тогда сохранилась бы тенденция восстановления экономических порядков, которые были до 1917 года. Но у товарища Сталина, видимо, появились свои планы «громадья», долго тянуть с воплощением которых в жизнь он не мог. Цитаты из «учебника на стр. 423-425: «Таким образом, правые на деле отрицали возможность построения социализма в СССР. Они насаждали в партии идеологию капитулянтства перед трудностями, стремились к соглашению с кулацко-капиталистическими элементами города и деревни. Их позиция неизбежно вела к реставрации капитализма. ЦК мобилизовал партию и рабочий класс на решительную борьбу против правых капитулянтов, которые стали главной опасностью в партии, рупором антисоветских сил в стране и капиталистического окружения. Непримиримая борьба ВКП(б) за торжество социализма, за генеральную линию партии, против всяких уклонов была полностью поддержана международным коммунистическим движением. В августе 1928 года в Москве проходил VI конгресс Коминтерна. Конгресс отметил достижения в социалистическом строительстве в СССР. Эти достижения, говорится в решении конгресса, укрепляют революционные позиции международного пролетариата, ускоряют развитие революционного движения во всем мире. ... Конгресс призвал коммунистические партии к систематическому разъяснению угрозы новых войн, к решительной борьбе за мир, к защите СССР и его мирной внешней политики, к поддержке восстаний колониальных народов против империалистического рабства, особенно к поддержке китайской революции, которая явилась событием всемирно-исторического значения. ... Конгресс призвал коммунистические партии вести борьбу на два фронта: как против остатков замаскировавшихся троцкистов, так и против правых капитулянтов. Правые оппортунисты, в том числе группа Бухарина, сползали к реформистской оценке стабилизации капитализма. Они замазывали его коренные противоречия, отрицали неизбежность мирового экономического кризиса, нарастания нового революционного подъема рабочего движения в капиталистических странах и национально-освободительной борьбы в колониальных и зависимых странах. Конгресс указал, что правый оппортунизм в рядах коммунистических партий, смыкающийся с реформизмом II Интернационала, стал главной опасностью в международном коммунистическом движении. ... Правые в ВКП(б) и Коминтерне, несмотря на резкую критику их, продолжали отстаивать свои антиленинские взгляды. Правые капитулянты повели фракционную борьбу против партии. Они вдохновляли антипартийную деятельность верхушки московской партийной организации (Угланов и другие), намереваясь противопоставить московскую партийную организацию ЦК партии. Но и эта затея правых кончилась полным провалом. По призыву ЦК московские большевики дали дружный отпор правым фракционерам, ... Пленум ЦК в ноябре 1928 года призвал к решительной борьбе с правым, откровенно оппортунистическим уклоном, как главной опасностью, указав при этом, что нельзя ослаблять борьбу и против троцкизма. ... Лидеры правых пытались оказать давление на ЦК и заставить его пойти на уступки кулаку в деревне и капиталистическим элементам в городе. Партии пришлось вновь заняться вопросом о правых. Объединенный пленум ЦК и ЦКК и XVI партийная конференция в апреле 1929 года осудили политические взгляды правых, как несовместимые с генеральной линией партии, .... Объединенный пленум ЦК и ЦКК снял Бухарина и Томского с ответственных постов и предупредил их, что при новых попытках нарушить решения ЦК они будут немедленно выведены из состава Политбюро. Однако правые и после этого предупреждения не стали на партийный путь. Они готовили новую атаку на партию и ее ленинское руководство. ... ЦК вынужден был принять более решительные меры в отношении правых, открыто выступавших против генеральной линии партии. Ноябрьский пленум ЦК 1929 года признал пропаганду взглядов правых капитулянтов несовместимой с их пребыванием в партии. Обсудив вопрос о лидерах правых – Бухарине, Рыкове и Томском, – пленум вывел из состава Политбюро ЦК Бухарина, как застрельщика и руководителя правых капитулянтов, а Рыкову и Томскому сделал серьезное предупреждение. После этого решения ЦК лидеры правых капитулянтов подали заявление с признанием своих ошибок, правильности генеральной линии партии. Но они не вели активной борьбы за претворение ее в жизнь, занимали выжидательную позицию. Партия в советский период более двенадцати лет вела упорную, непримиримую борьбу за ленинизм, против троцкистов, правых, национал-уклонистов и других капитулянтов. Эта борьба отняла много времени и сил, но на ее уроках выросли и окрепли партийные кадры, закалились партийные организации, которые стойко защищали ленинский план строительства социализма в СССР, боролись за социалистическую индустриализацию страны, коллективизацию сельского хозяйства, победу культурной революции, неуклонное повышение благосостояния народных масс...». Ну при чем здесь «капиталистическое окружение»? Какое отношение имеет благосостояние граждан СССР к китайской революции? Отрывать от себя последнее, чтобы изготовить тысячи танков для китайцев? А кому? (Какой из сторон?) А платить они будут? А если танки потребуются и для других «освободительных войн» в других колониальных и зависимых странах? Это ж сколько «не товаров» нужно будет произвести в СССР! Ведь «на носу» мощнейший мировой экономический кризис, не воспользоваться которым просто глупо! Понимали ли это презренные лидеры правой оппозиции? Неужели они не понимали, что благосостояние советских фермеров ... э-э-э..., кулаков – мелочь по сравнению с возможностями мировой революции? Ведь при удачном развитии событий и при помощи быстро созданных мехкорпусов по теории ММВ (т.е. конечно же – теории «глубокой операции») бананы в СССР можно было бы поставлять не по мировым ценам, а просто планово обмениваясь с индийскими или южно-американскими колхозами. Это ж какие возможности упускаются! Но без борьбы не обошлось. И победила точка зрения товарища Сталина. И вот «объединенный пленум ЦК и ЦКК в декабре 1930 года вывел Рыкова, являвшегося одним из лидеров правой оппозиции, из состава Политбюро. Он был освобожден также от обязанностей Председателя Совнаркома. Председателем Совета Народных Комиссаров СССР был назначен В.М.Молотов». (Стр. 458 «учебника»). Бороться надо, бороться и бороться! И слушаться приказов «сверху»! Беспрекословно! Зачем? Когда проходил 6-й конгресс Коминтерна? С 17 августа по 1 сентября 1928 г.? А 30 июля того же года советское правительство утвердило первый пятилетний план развития и реконструкции вооруженных сил СССР на 1928-32 гг. По которому танковый парк (для начала) срочно требовалось увеличить до тысяч штук. Случайное совпадение? И никакой связи они не имеют? Возможно. Но как оказывается, в Европе стали находиться люди, которые начали вполне серьезно осознавать суть «перспективного плана» товарища Сталина. Например, Кунденгове Калерги.

Путник: Закорецкий пишет: Но чтобы удерживать низкую «социальную» цену на буханку хлеба, то естественно возникает необходимость снизить закупочные цены на зерно. Ибо покупать зерно (в пересчете на буханку) по 4 рубля, а продавать ту буханку по 2 рубля – убытки одни. И в масштабах страны немалые (для правительства). Вот и оставалось одно из двух: или оставить закупочные цены на зерно вполне интересные производителям, или их снизить и поменять производителя на такого, кто уже не будет выяснять, а откуда взялись такие закупочные цены? В совхозах на бывших помещичьих землях уже давно подобные вопросы вряд ли кого-то интересовали. А вот заставить «кулака» согласиться с любой закупочной ценой, какую придумают, не получалось. Но и одним махом в одну посевную отобрать землю и инвентарь – тоже нельзя было (а кто работать будет)? Процесс сложный, который и растянулся на несколько лет. Все правильно. Только нужно еще добавить про низкую товарность сельского хозяйства. Даже у тех же кулаков. Исправить положение можно было или экономическими методами, или ВНЕЭКОНОМИЧЕСКИМИ. При НЭПе вполне можно было прокормить город, однако зачем нэпманам коммунисты у власти и Мировая революция? Вот НЭП и свернули. А потом и за село взялись.

Закорецкий: Путник пишет: про низкую товарность сельского хозяйства. "Товар" - вообще-то категория рыночного хозяйства со всеми его характеристиками. А в СССР "цена" превращалась в метод учета планового "распределения". Потому оставалось или оставить рыночные отношения или сгноить фермеров ("кулака") как "класс", а остальных "добровольно" загнать в колхозы и отбирать у колхозов хлеб по любой понравившейся цене.

Дед2: Закорецкий Закорецкий пишет: "Товар" - вообще-то категория рыночного хозяйства со всеми его характеристиками. А в СССР "цена" превращалась в метод учета планового "распределения". ИМХО. Абсолютно верно. И никакая "товарность" НЕ входит в планы большевиков. В их планы входит прямо противоположное. Это противоположное четко и ясно обозначил еще Ленин, оно называется - хлебная МОНОПОЛИЯ(т.е. власть абсолютная и безпредельная). То что в последствии сов. историки "рассписывали" как борьбу партии за повышение жизненного уровня народа - демагогия чистой воды. Была бы возможность, т. Сталин в полном соответствии с учением МЭЛ пустил бы весь народ страны на "колбасу" ОДНОВРЕМЕННО. Но это оказалось не возможно, потому партия пытается усидеть на двух стульях - т.е. делать вид, что её интересуют "проблемы" людей. А на самом деле лишь собственная власть. В "Ледоколе" этот момент прекрасно отражен в главе "Зачем коммунистам оружие".

ЗХР: Путник пишет: Исправить положение с продовольственным снабжением города и армии могло только машинное сельское хозяйство. На проклятом Западе уже тогда ОДИН крестьянин мог прокормить двух-трех, а в США четыре-пять горожан. А города - это промышленность, это наука, это образование молодежи. И тут коммунистам ничего не светило, ибо управлять (т.е заставить что-либо делать) людей можно двумя способами - кнутом и пряником. С пряником у коммунистов не могло получиться в принципе, оставался кнут. Вот потому и приняли решение о коллективизации до большевиков решение о коллективизации принял ещё I Всероссий сельскохозяйственный съезд в сентябре 1913 г. (кстате проводился в Киеве): В числе мер широкого социально-государственного характера, направленных к приданию хозяйственной устойчивости названным группам хозяйств [мелких] одно из первых мест должна занять организация товариществ для совместного использования земли как собственной, так и особенно арендованной, путем коллективной обработки ее. позжее насильственную коллективизацию пытались провести в жизнь большевики во время гражданской войны, но наткнувшись на сопротивление деревни временно отложили решение этого вопроса насильственным путем, а использовали чаяновский добровольный. в 1923 снова начался экспорт хлеба. в 1925 первый срыв плана хлебозаготовок. в связи с этим в конце 1925 года фактически началась подготовка к ускоренной коллективизации. ещё один момент в 1927/28 г. установили запасы в 896 млн —900 млн [пудов]. в жизни оказалось 529 млн [пудов]. а учитывая, что экспорт хлеба определялся из завышенных планов запаса хлеба, то можно сделать вывод, что на самом деле хлебных запасов не было ни в деревне, ни в городе.

ЗХР: Закорецкий пишет: «Кулачество в районах сплошной коллективизации было ликвидировано. Кулаки, противодействовавшие коллективизации, выселялись с мест постоянного жительства. С начала 1930 года по осень 1932 года из районов сплошной коллективизации выселено 240 757 кулацких семей, т. е. около одного процента общего количества крестьянских хозяйств. Советская власть сделала все необходимое для трудоустройства бывших кулаков на новых местах жительства, создала им нормальные условия жизни. Основная масса кулаков-выселенцев работала в лесной, строительной и горнорудной промышленности, а также в совхозах Западной Сибири и Казахстана. Партия и Советская власть перевоспитывали кулаков, помогали им стать полноправными гражданами и активными тружениками социалистического общества». по данным томского мемориала, только в томске зарегистрировано около 190 000 человек, не считая районы, такие как Нарым, Александровское, Васюки пр. , и не считая погибших "в пути" Закорецкий пишет: Кроме того, коллективизация и террор очень полезны в условиях именно подготовки к длительной войне кстате, репрессии были не только против "кулаков", но и "монархистов", "белогвардейщины", шахтинский процесс и т.д. впервые со времен гражданской войны были разрешены внесудебные расправы (через институт полномочных представителей) введна 58 статья

Дед2: ЗХР ЗХР пишет: решение о коллективизации принял ещё I Всероссий сельскохозяйственный съезд в сентябре 1913 г. (кстате проводился в Киеве): В числе мер широкого социально-государственного характера, направленных к приданию хозяйственной устойчивости названным группам хозяйств [мелких] одно из первых мест должна занять организация товариществ для совместного использования земли как собственной, так и особенно арендованной, путем коллективной обработки ее. Помилуйте, уважаемый. Вы полагаете, что большевицкая коллективизация 29-32гг. и то что процитировано, это т.с. явления одного порядка? А я полагаю, что между ними такая же разница, как между понятиями - Государь и Милостивый государь. В первом случае цель чисто ТЕХНОЛОГИЧЕСКАЯ(т.е. снижение трудоемкости производства), во втором цель чисто ПОЛИТИЧЕСКАЯ(хлебная монополия).

ЗХР: Дед2 пишет: Помилуйте, уважаемый. Вы полагаете, что большевицкая коллективизация 29-32гг. и то что процитировано, это т.с. явления одного порядка? во-первых, хотел все-таки напомнить историю вопроса: идея коллективного земледелия была популярна ещё в дореволюционное время, во-вторых, коллективизация рассматривалась как вопрос государственной важности как в 1913 , так и в 1925-1939, цели были разные (в 1913 -создание устойчивости в материальном положении мелких хозяйств, а в 1925-1939- хлебная монополия, "трудармия" и т.д. ), как и способы коллективизации

полная версия страницы